21.05.2020
Развитие цифровых технологий требует ужесточение ответственности за неправомерное использование ноу-хау, заявила 21 мая 2020 года первый зампред комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Ирина Рукавишникова.
Комитет Совфеда по конституционному законодательству выступил с предложениями по совершенствованию действующего в стране законодательства. В комитете считают, что нормативные правовые документы должны быть актуализированы, в целях нормального функционирования российской экономики и социальной сферы в новых условиях. В качестве одного из предложений сенаторы указали на необходимость введения уголовной ответственности за неправомерное использование селекционных достижений, топологии интегральных микросхем, секрет производства (ноу-хау), коммерческие обозначения и географические указания. Пока общественные отношения, возникающие в процессе использования объектов интеллектуальной собственности, защищены лишь Гражданским кодексом РФ. «С учетом ускоренного развития цифровых технологий наиболее актуальной является ответственность за неправомерное использование топологии интегральных микросхем и секретов производства, то есть ноу-хау», – сказала Рукавишникова.
Отсутствует единообразие и в международном праве. Парижская конвенция, заложившая основы регулирования промышленной собственности, не упоминает секреты производства. Первым документом, имеющим международный статус и предусмотревшим регулирование секретов производства, исследователи признают Соглашение ТРИПС (хотя оно говорит о закрытой информации (undisclosed information)). Законодательство об охране ноу-хау (секретов производства) не стандартизировано и на уровне Европейского Союза.
Хотя каждое государство определяет перечень охраняемой информации самостоятельно, чаще всего он включает:
· список покупателей и поставщиков (чем больше информации такой список содержит, например, кто из партнеров более ценен, тем больше вероятность признания ее секретом производства);
· технические проекты, чертежи, схемы и карты;
· информация о стратегиях и методах ведения бизнеса и т.д.;
· информация о ценах и затратах;
· сведения НИОКР;
· исходный код компьютерных программ;
· технологии производства;
· отрицательный опыт (например, сведения о неработоспособных технологических процессах);
· опытные образцы, прототипы;
· рецепты и способы приготовления;
· генетический материал.
При этом определение понятия «секрет производства» содержится в законодательстве лишь нескольких государств-членов Европейского Союза. В ряде юрисдикций на отношения с секретами производства распространяются нормы законов о недобросовестной конкуренции и уголовных кодексов. Уголовно-правовая охрана ноу-хау существует в большинстве стран (кроме Ирландии и Великобритании; хотя в последней в 1997 году было решено ввести такую охрану, но практических шагов сделано не было). Германия, Греция и Кипр рассматривают уголовные санкции как одни из самых надежных способов предотвращения незаконных действий в отношении охраняемой информации. Наказание за «кражу» секретов производства обычно назначается в виде штрафов или лишения свободы.
С 1 января 2008 года законодательство РФ о коммерческой тайне включает в себя новую редакцию федерального закона «О коммерческой тайне» от 18 декабря 2006 года №231-ФЗ, а также главу 75 IV части Гражданского кодекса РФ «Право на секрет производства (ноу-хау)». Статья 139 из Гражданского кодекса РФ исключена. В ч.1 ст.183 Уголовного Кодекса РФ предусмотрена уголовная ответственность за «незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую, банковскую и налоговую тайну. По всей видимости, Рукавишникова предлагает уточнить и детализовать ответственность за кражу ноу-хау именно в ключе современных реалий.