29.07.2022
Минкультуры России разработало проект федерального закона о защите интеллектуальных прав автора производного или составного произведения.
Речь идет о внесении изменения в п. 3 ст. 1260 ГК РФ. В документе предложено дополнить п. 3 ст. 1260 ГК РФ положением о том, что «переводчик, составитель либо иной автор производного или составного произведения вправе принимать меры по защите своих интеллектуальных прав независимо от того, соблюдены ли права авторов произведений, использованных для создания производного или составного произведения». Проект направлен реализацию Постановления КС РФ от 16.06.2022 № 25-П по делу о проверке конституционности п.3 ст.1260 ГК РФ. Названное Постановление КС РФ можно назвать инновационным в том смысле, что оно развивает идею признания за автором производного интеллектуального продукта, созданного без согласия правообладателя исходного, полноценного исключительного права, хотя и без возможности использовать этот продукт. До сих пор существовали полярные точки зрения на актуальнейший для практики вопрос о том, имеет ли какие-либо права автор того производного интеллектуального продукта, который создан им с заимствованиями чужих интеллектуальных продуктов без согласия на то их правообладателей, или он является просто правонарушителем. А ведь такие производные интеллектуальные продукты претендуют на заметное место в гражданском обороте. Данным Постановлением КС РФ в судебной практике и доктрине пробивает себе место та идея, что исключительное право на производный интеллектуальный продукт возникает и в полном объеме действует и в тех случаях, когда автор этого продукта создал его с неправомерными заимствованиями чужих исходных интеллектуальных продуктов. Очень важно, что КС РФ достаточно четко обозначил, что отказывать в защите прав автора составного произведения, если потенциально могут быть нарушены права авторов произведений, которые использовались при создании составного произведения, если сами авторы не заявляют о том, что их права нарушены – чрезмерная мера. Теперь дело – за законодателями.
Проект федерального закона «О внесении изменения в статью 1260 части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - законопроект) подготовлен во исполнение поручения Правительства Российской Федерации от 28.06.2022 № ТГ-П44-10789 и направлен на реализацию постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.2022 № 25-П по делу о проверке конституционности пункта 3 статьи 1260 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина А.Е. Мамичева. Поскольку часть четвертая Гражданского кодекса Российской Федерации (пункт 4 статьи 1259) разделяет правомочия по осуществлению и защите авторских прав, суть предлагаемого законопроектом изменения состоит в том, чтобы сохранив правило о том, что переводчик, составитель либо иной автор производного или составного произведения осуществляет свои авторские права при условии соблюдения прав авторов произведений, использованных для создания производного или составного произведения, дополнить пункт 3 статьи 1260 Гражданского кодекса Российской Федерации новым положением о праве составителя либо иного автора производного или составного произведения принимать меры по защите своих интеллектуальных прав независимо от того, соблюдены ли права авторов произведений, использованных для создания производного или составного произведения. Таким образом автор производного или составного произведения сможет защищать свои исключительные и личные неимущественные права с момента создания произведения, но использоваться такое произведение может только с согласия авторов (иных правообладателей) использованных произведений на переработку их произведения или на включение его в составное произведение. Содержащийся в законопроекте подход к решению вопроса о реализации постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.2022 № 25-П носит общий характер и будет применяться в отношении всех видов производных и составных произведений (а не только в отношении программ для ЭВМ, являющихся составными произведениями, отказ в защите прав на которые был предметом рассмотрения в Конституционном Суде Российской Федерации). Законопроект уже столкнулся с критикой экспертов права, которые рассматривали вопрос сквозь призму диспозитивности осуществления и защиты гражданских прав и ссылались на то, что третьи лица – правообладатели сторонних компонентов – должны выразить свою волю относительно защиты права. Суд не может самостоятельно инициировать исследование вопроса о нарушении прав таких третьих лиц – только сами правообладатели могут решать, разрешать или запрещать использовать их произведения. Следовательно, лишь при их участии можно установить факт какого-либо нарушения, поскольку нарушением исключительного права является использование объекта ИС вопреки воле правообладателя без законных оснований. То есть, например, если впоследствии окажется, что правообладатель изначального произведения был не против, чтобы его произведение использовалось таким способом, никакого нарушения не будет. Концепция «молчание презюмирует согласие» несколько дисгармонирует пунктом 1 статьи 1229 ГК, говорящей обратное – отсутствие запрета не считается согласием (разрешением). Также сомнения вызывает тот факт, что на автора производного произведения налагается, по сути, невыполнимое бремя доказывания: он обязан доказать факт правомерности использования объектов всех третьих лиц, которые, кроме того, не привлекаются к участию в деле и не выражают волю относительно защиты их исключительных прав. То есть, поскольку судебные акты по спорам с разными нарушителями не будут иметь преюдициального значения, правообладатель потенциально должен при каждом обращении в суд предоставлять доказательства правомерности использования объектов третьих лиц и наличие у них прав на эти объекты. Это крайне обременительно и ухудшает положение правообладателей производных (составных) произведений по сравнению с правообладателями иных произведений. Кроме того, ограничение права на защиту приводит к освобождению нарушителей, которые умышленно и без оснований использовали производную программу, от ответственности, что не стимулирует использование производных (составных) произведений на договорных началах и не соответствует «частно-публичной» природе ответственности за нарушения в сфере ИС, на которую Конституционный Суд ранее неоднократно указывал в постановлениях.
Согласно статьи 2 Бернской конвенции, участницей которой является и РФ, «производные произведения охраняются наравне с оригинальными произведениями, без ущерба правам автора оригинального произведения», а редакции статей 12-й, 14-й и 14bis, гласят, что право на «переработку» принадлежит правообладателю, который может ее разрешать, а значит и запрещать. Важным фактором в деле, послужившем толчком для дискуссий, было то, что спорная программа, по сути, действительно была создана творческим трудом Мамичева и использовала сторонние компоненты для частичной реализации только отдельных функций. То есть суды, отказывая в защите права на программу из-за сторонних компонентов, лишили при этом и возможности защитить право на исходный код программы, созданный непосредственно правообладателем. Неопределенным остался вопрос, как обеспечить защиту прав авторов сторонних компонентов и при этом не допустить ограничения прав автора составной программы – в частности, не ограничивать его право на взыскание компенсации. В этой части КС предписал законодателю внести изменения в п. 3 ст. 1260 ГК.